65 лет назад в горах Чечни сталинское гестапо сожгло 705 человек
23 февраля — день траура в Чечне и Ингушетии.
65 лет назад в горах Чечни сталинские «защитники Отечества» заживо сожгли 705 человек.
Из рапорта начальника конвойных войск НКВД генерала Бочкова:
«Товарищу Берии Л.П. Докладываю, что... всего принято для конвоирования и отправлено 180 эшелонов — по 65 вагонов в каждом, с общим количеством переселяемых 493 269 человек...
Отправка эшелонов в пункты назначения началась 23.2.44 г. и закончена 20 марта...
Причинами смертности в пути являются: преклонный и ранний возраст переселяемых,
вследствие чего отсутствовала необходимая сопротивляемость их организма изменившимся атмосферным и бытовым факторам».
«Населенного пункта Хайбах в Чечено-Ингушской АССР нет»
В 1944 году в конюшне высокогорного аула Хайбах были заживо сожжены 705 человек.
Старики, женщины и дети высокогорного аула Хайбах не могли спуститься с гор
и тем самым срывали планы депортации.
О том, что с ними случилось потом, рассказывает руководитель поискового центра «Подвиг» Международного союза ветеранов войн и вооруженных сил,
возглавивший в 1990 году чрезвычайную комиссию по расследованию геноцида в Хайбахе, Степан КАШУРКО.
— Почему именно вам было поручено возглавить чрезвычайную комиссию?
— Накануне 20-летия Победы маршала Конева назначили председателем Центрального штаба Всесоюзного похода по дорогам войны.
Я был капитан-лейтенантом ВМФ в запасе, журналистом.
Считал себя учеником Сергея Сергеевича Смирнова, автора знаменитой «Брестской крепости».
Коневу нужен был такой помощник, и он взял меня порученцем по особо важным делам розыска героев войны.
— В СССР эта трагедия была засекречена. Как вы узнали о ней?
— След ее обнаружился на Украине, у города Новгорода-Северского. В половодье берег Десны обнажил останки кавалеристов в кавказских бурках.
Разведчики 2-го гвардейского Кавказского кавалерийского корпуса погибли 12 марта 1943 года,
выполняя в тылу врага особое задание генерала Рокоссовского.
У одного из них в непромокаемом пакете были смертный медальон, фотокарточка, вырезка из армейской газеты и письмо матери в Хайбах. Это был командир взвода Бексултан Газоев.
Сообщаю о герое на родину.
Ответ из Грозного: «Населенного пункта Хайбах в Чечено-Ингушской АССР нет».
Но в письме матери Газоев указал адрес:
Хайбах, Галанчожский район, Начхоевский сельсовет.
Я вылетел в Грозный.
«Дался вам этот Хайбах!
— сказал мне Доку Завгаев, первый секретарь Грозненского обкома. — Ну, был до войны.
А в войну не стало». Я настаивал:
нужно найти родственников героя.
Он долго уходил от разговора, но все же признал: «Люди сгорели при депортации».
Как же так?
Человек за родину жизнь положил, а его родных — сожгли?
«Не кипятитесь! — осадил меня Завгаев.
— Был указ Сталина. Об этой истории говорить и писать запрещено».
— И что вы сделали?
— Вернулся в Москву, чтобы найти архивные материалы.
Документы специальной комиссии ЦК КПСС хранились у заведующего общим отделом ЦК.
Пришлось обращаться к Горбачеву. Он дал разрешение.
Я вновь приехал в Грозный — и в гостиницу потянулись люди.
Умоляли не отступать:
«На руках тебя понесем в Хайбах!» (были взорваны все дороги в запретную зону.)
Председатель чечено-ингушского Совмина Сергей Беков предложил создать чрезвычайную комиссию по расследованию геноцида в Хайбахе. Председателем избрали меня.
— Что вы увидели в Хайбахе?
— Родовую башню, обгоревшие столбы конюшни.
И стариков-чеченцев — они добирались туда двое суток.
Мы кинулись на пепелище.
К ужасу, моя нога провалилась в грудную клетку сгоревшего человека.
Кто-то закричал, что это его жена.
Я с трудом высвободился из этого капкана.
Очевидец сожжения Дзияудин Мальсагов (бывший замнаркома юстиции) рассказал плачущим старикам, что он пережил на этом месте 46 лет назад, когда его прикомандировали в помощь НКГБ.
Людей прорвало. Говорили о сгоревших матерях, женах, отцах, дедах...
— Начало трагедии 1944 года известно:
людей грузили в вагоны и отправляли в Казахстан.
— Да, но подробностей не знают.
Части и подразделения НКГБ и НКВД расквартировали в республике под видом прибывших на отдых фронтовиков.
Утром 23 февраля был передан радиосигнал «Пантера»: приступить к депортации всего населения.
В шесть утра 150 тысяч оперработников НКГБ-НКВД и «СМЕРШ», солдат и офицеров войск НКВД ворвались в дома спящих людей (на каждого — по три мирных жителя).
Везли на грузовиках до железной дороги, оттуда эшелоны из товарных и скотных вагонов помчались в степи Киргизии и Казахстана, оставляя на перронах тысячи незахороненных умерших.
В 11 утра Берия телеграфировал Сталину:
«Выселение проходит нормально.
Заслуживающих внимания происшествий нет».
Вечером Берия устроил в Грозном пир.
— Почему этих 705 человек не депортировали вместе со всеми?
— Накануне был снегопад.
С гор нельзя было спустить женщин с детьми, больных и стариков.
Всех немощных согнали в Хайбах, в ту самую конюшню колхоза имени Берии.
Конвоиры объявили: не хотите замерзнуть — утепляйте сарай.
И люди соломой и сеном обкладывали стены, устилали пол.
Начальник Галанчожского оперативного сектора доложил об успехах командующему операцией комиссару госбезопасности 3-го ранга генералу-майору Гвишиани.
Спросил, что делать с детьми: просят есть. «Накормим всех!» — ответил генерал.
В 11 утра на радиосвязь вышел Берия — и все решилось.
Поджигатели побежали вокруг конюшни, Гвишиани скомандовал: «Огонь!»
Ударили пулеметы... Вскоре пошел дождь, гася пламя, но люди были мертвы...
— Все это вы узнали в Хайбахе?
— Да. Кроме Мальсагова, были еще очевидцы
— наблюдали издалека и не смели вернуться.
Помнили об этом всю жизнь и не верили, что преступников накажут. Мы составили акт обследования.
Признали: уничтожение людей в Хайбахе — геноцид, виновников должно предать суду.
Чеченцы просили привезти к ним Гвишиани, пусть посмотрит людям в глаза.
Я пообещал выполнить просьбу.
— Невероятно. Вы собирались пригласить Гвишиани в Хайбах?
— Мы решили выкрасть его.
С помощью Звиада Гамсахурдиа прибыли в роскошный дом.
Но судьба уберегла палача от ответа — мы опоздали: разбитый параличом, он скончался.
В Хайбах мы вернулись через три дня.
Горцы сказали только: «Шакалу шакалья смерть!»
Под дробь барабана мы сожгли на том месте, откуда он командовал: «Огонь!», его полутораметровый портрет.
— Что было дальше?
— Через неделю прокурор Урус-Мартановского района Руслан Цакаев возбудил уголовное дело № 90610010.
Cледствие тянулось три года.
В конце концов расследование было поручено военной прокуратуре Грозненского гарнизона, затем передано в Ростов-на-Дону...
Но довести его до конца так и не удалось, судебно-правовая оценка этого тягчайшего преступления так и не была дана,
преступники остались неназванными и безнаказанными.
Статья впервые опубликована 17 марта 2004 г. в газете «Известия».
Вверху: фундаменты, сохранившиеся на месте сожженных домов депортированных чеченцев,
фото с сайта berkeley.edu.
Последний раз редактировалось: Jurgen (Пн Май 25, 2015 9:33 am), всего редактировалось 4 раз(а)
Внук Сталина обратился в полицию с заявлением на Гозмана о клевете
03.06.2013 - Внук Иосифа Сталина Евгений Джугашвили (на снимке) обратился в ОВД «Беговой» с просьбой
возбудить уголовное дело в отношении Леонида Гозмана
за клевету в отношении деда по "Хайбахскому делу",
сам политик уверен, что выиграет процесс.
"Хайбахское дело" - трагические события февраля 1944 года в ауле Хайбах Чечено-Ингушской АССР, связанные с гибелью местных жителей при депортации в Казахстан.
Как сообщил в пятницу РАПСИ представитель Джугашвили Сергей Стрыгин, поводом для обращения его доверителя в полицию послужили негативные слова Гозмана о Сталине,
прозвучавшие в эфире программы "Поединок".
Джугашвили считает, что высказывания Гозмана являются клеветой, а потому в отношении него должно быть возбуждено дело.
Стрыгин уточнил, что заявление в отношении Гозмана принято оперативным дежурным по ОВД "Беговой" и зарегистрировано.
В свою очередь Гозман заявил, что если дело дойдет до судебного разбирательства, то он выиграет процесс. "Если будет принято дело, я думаю, что я его выиграю.
Я сторонник правового государства. Я считаю, что каждый гражданин вправе обращаться в суд, и в этом факте нет ничего плохого. Другое дело, что Евгений Джугашвили проигрывает все суды.
Он не оставляет попыток, не опускает рук и идет вперед. И пусть идет", - сказал он в эфире "Русской службы новостей". // rapsinews.ru
,,Друзья, публикую видеоподборку Художественного фильма "Приказано забыть" (рабочее название "Пепел") Картина полностью готова к выпуску..
Как я и говорил ранее она повествует о страшной трагедии постигшей наш Чечено-Ингушский народ в ходе депортации, в феврале 1944 года.
По поводу премьеры, которая была назначена на 10 мая в Грозном сообщаю, что вынужден ее перенести на более поздний срок в связи с тем, что так и не смог дозвонится ни по одному телефону с теми людьми, которые горячо обещали оказать помоешь в ее организации. Невольно приходит мысль. Может нас вообще не выселяли?
Или это не нас выселяли? Или может действительно за дело сослали в Сибирь и Казахстан и все мы были, включая и женщин и детей и стариков и тех, кто в те годы воевал на фронтах Великой Отечественной Войны, бандитами и дезертирами?? Я то сам депортации не видел. Я родился там, в высылке.
Потому что когда нас выселяли моей маме «бандитке» и отцу «дезертиру» было по 7 и 10 лет.
Запрещенный Министерством культуры фильм «Приказано забыть» покажут на Московском международном кинофестивале, сообщил Радио Свобода автор ленты выпускник мастерской Сергея Герасимова и Тамары Макаровой
Хусейн Эркенов.
Картина о депортации чеченцев и ингушей во время Второй мировой войны не получила прокатное удостоверение. По мнению чиновников из Минкульта, «демонстрация данного фильма будет способствовать разжиганию межнациональной розни».
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах